Любимая моя - Страница 9

Если бы она так обошлась с гостем будучи ребенком, родители непременно отругали бы ее за плохие манеры, напомнил ей внутренний голос. Но Бэб не стала к нему прислушиваться. Лоренс Райленд не заслуживал приветливого обхождения.

— Тебе не кажется, что нам не стоит проявлять свой гонор. Может, заключим перемирие?

Необычно тихий голос гостя сбил ее с толку. Не дойдя до кухни, Барбара удивленно обернулась. Сложив руки на груди, гость стоял облокотясь о дверной косяк. Лоренс Райленд в роли смиренника? Лицо его напоминало маску, глаза были абсолютно непроницаемы.

— Ну так как, Барбара? Будем друзьями?

Бэб пожала плечами. Борясь с собой, она гордо вскинула голову, встречая прямой взгляд мужчины. О каком согласии может идти речь? Лоренс Райленд — друг? Просто смешно! Лоренс, без насмешек и колкостей в ее адрес? Неужели в его присутствии можно чувствовать себя легко и раскованно? Нет, такое и представить трудно.

Он был так близко, что Бэб ощутила свежий запах зубной пасты и лосьона, уловила аромат мужского тела. Должно быть, он только что принял душ, машинально отметила она. Волосы его, еще влажные, лежали блестящими темными волнами. Горло девушки сдавил спазм. Интересно, что почувствуешь, когда пропустишь сквозь пальцы их густую копну?

— Четыре года — большой срок, — услышала она голос гостя. — Не кажется ли тебе, что пришло время меня простить?

Большие синие глаза, обрамленные густыми ресницами, гипнотизировали Барбару, мешали мыслить ясно. Она попробовала отвести взгляд, но не смогла. Сердце бешено колотилось и, казалось, вот-вот вырвется из груди.

— Простить? — повторила она хрипло.

— За то, что пренебрег тобой. За то, что не потащил тебя в постель, разбив надежды девятнадцатилетней девчонки.

Глядя в прищуренные насмешливые глаза, Барбара чувствовала, как ее захлестывает волна неприязни к этому человеку. Да разве можно поверить всерьез в то, что Лоренс принес с собой оливковую ветвь?

— Ты — самый… самый…

— От ненависти до любви… — насмешливо протянул Лоренс, ухватив девушку за руку. — Если бы не было так очевидно, что ты влюблена в меня, не стоило бы и разговаривать. — Окинув взглядом ее внезапно вспыхнувшее лицо и, не скрывая одобрения, остановив его на груди, учащенно вздымавшейся в такт дыханию, Лоренс продолжил: — Мне нравится, когда в женщине есть какая-то тайна, нравится ее разгадывать. Покупая Мэйбридж, я мечтал найти в нем тихое пристанище, но куда бы я ни повернулся, везде была ты…

— Вы высокомерный и самовлюбленный тип, — бросила ему в лицо Барбара, резко высвободив руку. Глаза ее метали искры. — Ваши фантазии, порожденные завышенной самооценкой, безграничны. Но должна признаться, что Мэйбридж привлекал меня всего лишь возможностью пользоваться бассейном и кортом. Впрочем, сейчас меньше, чем раньше.

— В самом деле, Бэб? — спросил Лоренс, удивленно приподняв бровь. — Почему же при каждом моем появлении ты трясешься, как испуганная мышь? Что тебя так пугает? Наверное, и хочется и колется…

Оторопевшая от столь оскорбительного заявления, Барбара отпрянула от мужчины и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Ее задело не сравнение с робкой представительницей племени грызунов, а обвинение… в скрытой нимфомании, что ли? Какой наглец!

— А вам не приходило в голову, что мне просто не по душе ваша компания? — спросила она с вызовом. — Что мне с вами скучно?

— Так я навожу на тебя скуку? — ухмыльнулся Лоренс, делая шаг к девушке.

На этот раз Бэб не шелохнулась: то ли страх, то ли сладостное волнение охватили ее. Она слишком сильно ощущала близость мужчины, каждый нерв, казалось, вибрировал, все ее женское существо, неподвластное воле, так и тянулось к Лоренсу, угадывая мощное мужское начало. Из последних сил борясь с собой, Бэб вскинула голову, стараясь сохранить маску безразличия.

— Да, ужасную скуку, — холодно произнесла она и запнулась, наткнувшись на жадный взгляд, прикованный к ее рту. Он не посмеет… Просто издевается над ней… Старался уколоть побольнее, но не удалось, вот и думает, как бы еще унизить… Девушка сглотнула слюну. — А теперь, если позволите, — выдавила Бэб с преувеличенной вежливостью, — я оставлю вас. У меня много дел. — Молодая хозяйка повернулась, чтобы уйти. — Лоренс! — воскликнула она, почувствовав у себя на плече сильную руку гостя. Он так круто развернул ее к себе, что чуть не вывихнул плечо. — Лоренс, пусти!

Панический страх обуял ее, когда руки мужчины оказались у нее на затылке. Легкими дразнящими движениями он ласкал ее, пропуская сквозь пальцы шелковистые волосы. Спину приятно пощипывало.

— Лоренс, пусти… — едва слышно прошептала она.

Между тем его губы нежно коснулись ее лба, порозовевших щек.

Что происходит? Как можно? Надо было сопротивляться, но Бэб не могла ничего с собой поделать, потеряв способность двигаться. Она подняла было руки, но они бессильно упали, когда он коснулся губами мочки уха, лаская ее языком. Девушка забыла обо всем на свете и, потеряв остатки воли, потонула в теплом море неведомого доселе чувственного наслаждения. Губы искусителя, скользнув вдоль шеи, прикоснулись к пульсирующей жилке у ключицы. А еще через мгновение настойчивый рот Лоренса прижался к губам девушки. Ее руки сами вспорхнули и обняли мужчину за шею. Девушка закрыла глаза. Теперь в мире ничего не существовало, кроме упоения поцелуем — долгим, горячим — и сладкой тягучей боли внутри…

— Все еще скучно? — вернул Барбару на землю насмешливый голос.