Любимая моя - Страница 26

Барбара заставила себя посмотреть ему в лицо. Нет, он не играл. В полузакрытых туманных глазах она прочла самую яростную, самую горячую страсть.

— Я хочу… любить тебя, Бэб.

В голосе его не было нежности. Лоренс смотрел на нее напряженно, грозно, напрочь забыв о том, что полотенце соскользнуло с его бедер и валялось на полу.

А может, пора прийти в чувство? Ведь он дает ей шанс спастись, убежать, пока не поздно. Нет, уже поздно…

Бэб не могла оторвать взгляда от его глаз. Всего лишь несколько дюймов отделяли ее от нежного сильного тела. Сделать шаг для нее сейчас было сложнее, чем взлететь на Луну.

Бэб медленно протянула руку, погладила его щеки, нос, пошевелила пальцем губы. Как хотелось почувствовать их вкус, раствориться, растаять от их горячего прикосновения.

— Поцелуй меня. Пожалуйста, — дрожащим голосом попросила она и тут же застыла, оттого что Лоренс оттолкнул от себя ее руку.

— Уходи, Бэб, — прохрипел он. — Иди.

Она уставилась на него широко раскрытыми, ничего не понимающими глазами. Что происходит? Взгляд Лоренса, его тело кричали об обратном.

— Ты не понимаешь? — спросил он. — Я не думал… Я не готов… Если начну целовать тебя, то не смогу остановиться!

Так вот в чем дело! Оказывается, этот неотразимый супермен вовсе не так уверен в себе, как она полагала. И в то же время к ней пришло радостное понимание того, что его образ плейбоя, созданный бульварными газетенками, мягко говоря, надуман. Едва ли бесчисленные сексуальные похождения, о которых столько болтали, были неотъемлемой частью его жизни.

— Бэб, ради Бога, уходи…

— Успокойся, милый, — прошептала она взволнованно, чувствуя, как вибрирует в ней каждый нерв.

Внезапно по лицу его пробежала тень. Неодобрение? Осуждение? Да какое право имеет он или кто другой осуждать ее?

— Ах ты, чертов ханжа, — возмутилась она. — Ты словно из другого мира явился. Я не думала, что такие, как ты, еще живут на земле…

Слова застряли в горле, когда Бэб увидела в его глазах отражение собственной неукротимости. Это яростное чувство стремительно превратилось в вулкан желания, и губы их встретились.

Подхватив Бэб на руки, Лоренс понес ее наверх…

5

Лоренс перенес девушку в спальню и опустился с ней на ковер у огромной кровати. Бэб, не расцепляя рук, сомкнутых вокруг шеи мужчины, потянулась к нему, прижимаясь к мускулистой тверди его груди. Словно в тумане, воспринимала она знакомую обстановку комнаты, но как попала сюда, уже не помнила. Она вообще потеряла способность, да и желание осмысливать происходящее. Не было ни прошлого, ни будущего, существовал лишь сиюминутный мир, озаренный вспышкой эмоций.

Бэб положила руки на плечи Лоренса, ощутив под ладонями влекущую крепость стальных мышц, вдыхая аромат его кожи, покрывая легкими поцелуями грудь.

— Ты представляешь, что делаешь со мной? — прошептал он ей на ухо, обжигая дыханием шею, пробегая пальцами по спине, нежно касаясь шелковистой кожи. — Я хотел этого мгновения давно, а пришлось прождать четыре года. Больше не могу терпеть.

— Четыре года? — переспросила она, с удивлением глядя в его лицо.

— Я хотел тебя с того момента, как увидел впервые. — Губы его накрыли пульсирующую жилку на девичьей шее. — Но ты была такой юной, такой неопытной, легко могла спутать увлечение с любовью.

Близость мужчины опьяняла ее, смысл произносимых им слов ускользал. Барбара тонула в водовороте самых противоречивых чувств, таяла в горячих объятиях.

— Лоренс, я прошу тебя…

Девушка с трудом узнавала собственный голос — нетерпеливый, полный отчаянной мольбы.

— Прошу тебя…

Предвкушение сладостного мига становилось нестерпимым, словно жажда, требующая немедленного утоления.

— Чего ты хочешь, Бэб? — хрипло спросил он, поднимая голову. — Скажи мне, чего ты хочешь?

Глаза его пламенели голубым огнем.

— Я хочу тебя, — задыхаясь, произнесла она. Девичьи гордость и стыд, страх перед неведомым, боязнь последствий — все сгорело в всепоглощающем огне нестерпимого желания. — Я хочу тебя всего…

И вдруг она осознала, почувствовала с внезапной болью прозрения, как мало умеет, как мало знает о том, к чему стремится. Как сделать так, чтобы ему было хорошо?!

С приглушенным стоном Лоренс поднял ее и уложил на кровать. В беспамятстве девушка потянулась к нему, обняла за плечи, судорожно ища губами его губы. Она хотела стать частью его самого, слиться с ним…

На какое-то мгновение Бэб напряженно замерла, Лоренс затих, затаив дыхание. В глазах его, обращенных к ней, она увидела готовность утолить и ее, и свою страсть. И он решился…

— Милая… — тяжело дыша, шептал он, — меньше всего мне хотелось сделать тебе больно.

— Нет, Лоренс, нет, не останавливайся, — вырвались у нее со стоном слова. Бэб почувствовала, как мимолетная острая боль сменилась ни с чем не сравнимым наслаждением. Она и не знала, в какую пучину неземного блаженства увлечет ее близость с любимым. Тела их слились в одно, двигаясь в унисон.

Я люблю тебя, люблю тебя! — стучало у нее в висках, тело обмякло в сладкой истоме. Она слышала хриплое дыхание Лоренса, уткнувшегося лицом ей в грудь. Было так тепло и хорошо! Пальцы ее нежно перебирали густую шевелюру мужчины. Бэб испытывала к нему безграничную нежность, а ощущение того, что она смогла доставить ему удовольствие, принесло радость и успокоение.

Она любила его. Безмятежно улыбаясь, Бэб смотрела в потолок. Она всегда любила его, и что бы ни произошло в будущем, никогда не пожалеет об этом, никогда не забудет первого познания таинств любви, принесшего полный покой и согласие с самой собой и окружающим миром. Дыхание Лоренса, щекочущее кожу, приятная тяжесть его тела, шелковистая копна волос под пальцами — ну разве это не счастье?! Если бы можно было остановить этот миг, остаться в нем навечно! «Я люблю тебя… Я люблю!» — хотелось ей выкрикнуть изо всех сил.